- Разве он не молодец? - сказал Тоби.

- Молодец, - согласился Джек.

- Тоби должен быть еще более голоден, чем собака, - заявила Хитер, вытаскивая из шкафа большую кастрюлю. - У него не было ленча, и он даже не съел изюмовое печенье, которое я ему давала. Так что - ранний ужин?

- Отлично, - сказал Джек, свалив мешок с собачьим кормом в угол и намереваясь подыскать для пса миску попозже.

- Спагетти?

- Превосходно.

- У нас есть буханка жесткого французского хлеба. Ты сделаешь салаты?

- Конечно, - сказал Джек, а в это время Тоби скормил Фальстафу еще один кусок колбасы.

Налив в кастрюлю воды, Хитер сказала:

- Тревис Поттер, кажется, очень милый.

- Да, он мне понравился. Привезет свою девушку к нам на ужин в воскресенье. Ее имя Джанет.

Хитер улыбнулась и показалась счастливее, чем когда-либо с тех пор, как они приехали на ранчо.

- Мы заводим друзей?

- Кажется, да.

Доставая сельдерей, помидоры и головку латука из холодильника, он почувствовал облегчение оттого, что ни одно из кухонных окон не выходило на кладбище.

* * *

Затянувшиеся и подавленные сумерки совсем спустились, когда Тоби ворвался на кухню с веселящимся псом за спиной, и прокричал, запыхавшись:

- Снег!

Хитер оторвала взгляд от кастрюли с пузырящейся водой и размякающими спагетти, повернулась к окну над раковиной, и увидела, как первые хлопья, кружась, вылетают из темноты. Они были огромные и пушистые. Ветер затих на неопределенное время, и большущие снежинки стали спускаться по ленивым спиралям.

Тоби поспешил к северному окну. Пес последовал за ним, шлепнул передними лапами о подоконник и, встав рядом с ним, уставился на чудо.

Джек отложил нож, которым нарезал помидоры, и тоже пошел к северному окну. Встал за Тоби, положив руки на плечи мальчика. - Твой первый снег.

- Но не последний! - восторженно крикнул Тоби.

Хитер перелила соус в кастрюлю поменьше, чтобы он не застыл, и затем протиснулась к своему семейству у окна. Обвила правой рукой Джека, а левой принялась бездумно почесывать голову Фальстафа.

В первый раз за такое долгое время, что она уж и вспомнить не могла, она чувствовала себя покойно. Никаких больше финансовых волнений, они окончательно устроятся в доме раньше чем через неделю. Джек полностью поправится, и здесь нет никаких опасностей городских школ, угрожающих Тоби. Она, наконец, может оставить все неурядицы Лос-Анджелеса позади. Появилась собака. У них есть новые друзья. Была уверенность, что эти странные приступы тревоги, которые беспокоили ее с момента их приезда на ранчо Квотермесса, теперь больше не будут ее волновать.

Она так долго жила в городе со своими страхами, что почти превратилась в нервную истеричку. В сельской Монтане ей незачем волноваться из-за гангстерских перестрелок, угонов машин и грабежей, которые часто кончаются убийствами. Из-за продавцов наркотиков, которые предлагают свое зелье на каждом перекрестке, налетов на дома. Назойливых детей, которые соскальзывают с автострады, шляются по окрестностям, выглядывая, что бы украсть, а затем исчезают с добычей в безымянном городском болоте. Следовательно, это ее привычка бояться чего-либо дала возможность подняться неясным страхам и призрачным врагам, которые досаждали ей первые несколько дней в этом мирном крае.

Теперь все это позади. Глава закончилась.

Тяжелые мокрые хлопья снега спускались целыми батальонами, армиями, быстро захватывая темную землю: редкие воины высаживались на траву и таяли. На кухне было уютно и тепло, от плиты шел аромат варящихся спагетти и помидорного соуса. Ничто так не вызывает ощущение довольства и умиротворенности, как хорошо прогретая и удобная комната, когда за окном виден мир, охваченный леденящим прикосновением зимы.

- Прекрасно, - сказала она, очарованная начавшейся метелью.

- Ой! - заявил восхищенно Тоби. - Снег. Настоящий, самый настоящий снег!

Они были нормальной семьей. Жена, муж, ребенок и собака. Вместе и в безопасности.

Отныне она будет думать только как Макгарвей и никогда - как Бекерман. Заимеет позитивный взгляд на мир и будет остерегаться негативизма, который был и ее семейным достоянием, и отравляющим наследством от жизни в большом городе.

Наконец-то она чувствовала себя свободной.

Жизнь была прекрасна.

* * *

После ужина Хитер решила расслабиться, принять горячую ванну, а Тоби остался в гостиной с Фальстафом смотреть по видео "Бетховена".

Джек направился прямиком в кабинет, чтобы осмотреть пригодное для них оружие. В прибавление к тому, что они вывезли из Лос-Анджелеса, - та коллекция, которую Хитер постоянно увеличивала после случая на станции Аркадяна, - угловой шкаф был забит охотничьими ружьями, дробовиком, пистолетом двадцать второго калибра, револьвером Кольта сорок пятого, и боеприпасами.

Он предпочел отобрать три из их собственного арсенала: прекрасно изготовленный кольт тридцать восьмого калибра; двенадцатизарядное помповое ружье Моссберга с пистолетной рукоятью и "мини-узи", какой использовал Энсон Оливер. Это особенное оружие уже стало полностью автоматическим. Узы был куплен на черном рынке. Было странно, что жена полицейского испытывала необходимость приобрести оружие нелегально, - и тем более странно, что для нее это было так легко сделать.

Он закрыт дверь кабинета и встал у стола, быстро приготовляя все три ствола в одиночестве - не хотел, чтобы Хитер знала об этих предосторожностях. Тогда ему пришлось бы объяснять, почему он чувствует необходимость защищаться.

Она была счастливей, чем когда-либо в обозримом прошлом, и он не видел смысла портить ей настроение до тех пор, пока - и если - это не станет необходимым. Инцидент на кладбище пугал, но, хотя он и чувствовал угрозу, не было произведено ни одного удара, не было причинено никакого вреда. Боялся больше за Тоби, чем за себя, но мальчик вернулся и не в худшем состоянии, чем был до того, как все произошло.

И что, собственно, произошло? Совсем не улыбалось объяснить то, что он ощутил, а не то, что видел: присутствие призрачное и загадочное, не более материальное, чем ветер. С каждым часом встреча казалась ему все менее похожей на что-либо испытанное им в жизни, и все более напоминала сон.

Он зарядил кольт и положил его на край стола.

Конечно, он мог рассказать ей о енотах, хотя сам их никогда не видел и они никому не причинили вреда. Мог рассказать и о дробовике, который яростно сжимал Эдуардо перед смертью. Но старик не был убит врагом, уязвимым для дроби: его поразил сердечный приступ. Обширный инфаркт так же жуток, как и ад, это точно, но это не тот убийца, которого можно сразить стрелковым оружием.